Заметки на полях путеводителя… по Женеве

27 марта – 4 апреля 2005 г., 27-28 июня 2008 г.

Слово «Швейцария» вызывает три ассоциации: шоколад, сыр и часы. Мое знакомство со Швейцарией начинается еще до посадки в самолет компании «Свис Эр». При посадке в самолет угощают шоколадными конфетами «Линдорф». Неплохое начало. (Согласно вычитанной потом статистике, швейцарцы съедают за свою жизнь в среднем по 714 кг шоколада. Мало не покажется!)

И вообще в самолете кормят. По нынешним временам это почти удивительно. «Утром» раздают влажные горячие салфетки для «умывания». Такое ощущение, что мы перенеслись на машине времени лет эдак на десять назад. Новый девиз «Свис Эр» – наша компания роскошь, а не средство передвижения. Хочу летать только с ними. Как тот старый еврей из анекдота, которому не нравилось ни там, ни тут, но зато хорошо кормили в самолете.

В самолете оказываюсь рядом с пожилым выходцем с Кубы. Профессор математики из Университета Беркли. Ушел на пенсию и занимается благотворительной работой на пользу больных кубинцев, высылает туда всякие лекарства, оборудование. Законы США (принятые в прошлом году) это запрещают, а также очень ограничивают посещение бывшими кубинцами своих родственников, которые все еще живут там. Многие семьи оказываются разломанными. Мне такие ситуации очень знакомы. Мы долго разговариваем об этом. Он летит в Женеву, чтобы выступать там в ООН (или в ЮНЕСКО? или где-то еще?) и пытаться улучшить ситуацию. Надеюсь, у него что-то получилось.

После долгой бессонной ночи приземляемся в Женеве. Аэропорт маленький и какой-то очень уютный. Служащий паспортного контроля, привычный ко всяким иностранцам, улыбается, когда я говорю ему «бон жур». Ага, французскую речь, даже немного корявую, здесь, в отличие от Квебека, принимают радостно.

Утренняя Женева выглядит свежеумытой после дождя. Кругом зелено, все в цвету. После заснеженной Америки это очень приятно. Хочется гулять по городу, несмотря на усталось. Бросаю вещи в гостинице и выбираюсь на прогулку.

Первая обнаруженная мной достопримечательность – это женевская синагога. Наверное я все-таки настоящая еврейка в душе…

Хорошо, что я видела фотографии синагоги на интернете перед поездкой: издалека трудно понять, что это синагога. Больше похоже на смесь церкви и мечети. Много мавританских элементов в архитектуре. То, что это здание синагоги выдают вырезанные в форме «маген-давида» окошки.

Чего нельзя сказать про Женеву – это то, что там «не фонтан». Потому что там как раз фонтан. И еще какой! Самый высокий в мире! Иногда он аж заходит за облака! И еще вокруг него бывает радуга. Недаром он стал неофициальным символом Женевы.

С 18 июля 1891 г. 500 литров воды в секунду взмывается на высоту 140 метров со скоростью 200 км/час. Вода забирается прямо из Женевского озера.

Кстати, под фонтаном можно пройти, но мне это не удалось сделать. Прийдется в следующий раз.

Оказывается, что мой первый день в Женеве – это пасхальный понедельник, национальный праздник. Город кажется вымершим. Напоминает Йом-Кипур в Израиле. Машин практически нет, что и хорошо, так как мне почему-то все время кажется, что здесь левостороннее движение. На крупных перекрестках странные развилки, трамвайные рельсы, какие-то небольшие пешеходные островки. Так что ходить приходится осторожно, пока не освоюсь.

Народу на улицах мало, в основном туристы. Большинство ресторанов закрыты. Голод приводит меня в итальянский ресторан-пиццерию «Молино», в котором даже есть зал для некурящих. Как потом оказалось, это почти чудо. Курят в Женеве везде. Уже на следующий день после приезда я начинаю задыхаться, глаза болят и слезятся. Приходится исхитряться, чтобы поесть без вдыхания дыма. Постепенно это становится главным фактором при выборе ресторана. Еда везде безумно дорогая. Даже в маленьких забегаловках. Как раз иногда в более дорогих ресторанах можно поесть дешевле. В них обычно хотя бы на ланч есть так называемые «пля дю жур» (так сказать, дежурное блюдо) и «маленькие порции», вполне достаточные по количеству и более доступные по цене.

Женева – поистине интернациональный город: на пакетике чая написано, что это чай на двадцати языках. Не шучу. До сих пор не могу опознать несколько из них…

А на пакетиках сахара – статистика (которая, как известно, знает все). Согласно этой статистике, мы проводим 12 лет перед телевизором, 3 с половиной года за едой, а целуемся … только 2 недели! Мда, грустно…

Немного географии. Женева расположена на обоих берегах реки Рона, там где она вытекает из Женевского озера (эта река протекает через Лион в соседней Франции и впадает в Средиземное море). На Левом берегу расположен Старый Город и большинство жилых районов города. На Правом берегу расположены различные международные и дипломатические организации, а также целая сеть парков, но об этом ниже. В первые несколько дней я гуляю только по Левому берегу, а в последнее воскресенье выбираюсь и на Правый берег. Но обо всем по порядку…

Женевское озеро протянулось на 72 км, его максимальная широта 14 км и глубина 310 метров. Площадь озера 582 кв. километров, объем воды 89 000 миллиардов куб. метров, а протяженность береговой линии (необыкновенной красоты!) 167 км.

В первый же день удается многое посмотреть. Кроме синагоги и фонтана, я гуляю по Английскому саду. Созданный в 1854 г. и постоянно расширяющийся, это один из самых красивых парков Женевы, а там их не так уж мало. В Роне плавают не только утки, но и лебеди. Здесь же находится памятник посвященный присоединению Женевы к Швейцарской федерации. Монументально и как-то по-советски выглядит.

Главная достопримечательность Английского сада – это Цветочные часы, существующие аж с 1955 г. Раньше они состояли из одного круга, а теперь из восьми пересекающихся кругов. Цветы составляющие эти круги, меняются в зависимости от времени года. Часы идут! И даже показывают точное время (а как же иначе, они же швейцарские!)

От набережной Английского сада отправляются круизы по Женевскому озеру. Я плыву! Вода покачивает наш кораблик, и это очень успокаивает.

Мы проплываем много интересного:

  • Камни Нейтона и Нептуна, с конца Ледникового периода поднимающиеся над уровнем озера. Самый большой из них поднимается на 373,6 метра над уровнем моря и является точкой отсчета высоты для всех измерений в Швейцарии.
  • На Левом берегу парки Ла Гранж (знаменитый садом роз и развалинам времен Древнего Рима) и О-Вив.
  • Холм Колони Хилл с огромным парком в котором расположена вилла Диодати, где в 1816 г. останавливался Лорд Байрон. А по соседству жил его друг, поэт Перси Б. Шелли и его жена Мэри Шелли, автор «Франкенштейна».
  • На Правом берегу на вершине Холма Прегни Хилл замок барона Ротшильда, завещанный городу.
  • На берегу озера окружена деревьями вилла, в которой жила Жозефина, первая жена Наполеона Бонапарта.
  • Здания международных организаций, Ботанический сад и целая вереница других парков (подробнее об этом ниже).

После круиза по Женевскому озеру я разглядываю витрины часовых и шоколадных магазинов, а потом поднимаюсь по узкой улочке в Старый город. Здесь буквально каждый дом связан с какой-нибудь историей, с жизнью какого-нибудь знаменитого человека. Буквально каждый шаг по неровной булыжниковой мостовой приводит к новым открытиям. Первый дом, на который я натыкаюсь, это дом, в котором зародилась Организация Красного Креста (о посещении ее музея см. ниже). За углом – дом, в котором родился Жан-Жак Руссо. По соседству – дом, в котором жил Вольтер. Почти напротив – дом, в котором жил Альбер Галатэн, один из авторов Американской конституции. На узенькой улочке Тертасс, спускающейся из Старого города – дом, в котором жил Фердинанд де Соссюр, основоположник современной лингвистики. Здесь же расположено общество Данте Алигьери, которое занимается распространением итальянской культуры (итальянская речь слышна в Женеве почти так же часто, как и французская, чуть реже немецкая и … русская! Русскоговорящих людей встречаю на каждом шагу, по виду «новые русские», разбрасываются деньгами так, что могу только позавидовать).

Улочки в Старом городе настолько узки, что в одной из них я почти смогла коснуться домов на противоположных сторонах протянув руки в стороны. Кстати, в Старом городе все еще живут самые обыкновенные женевцы… А уж какие тут красивые магазинчики. Например, один из них, магазинчик детской одежды, посвящен книге «Маленький Принц»… (Детская футболочка стоит аж 80 швейцарских франков, то есть примерно 75 американских долларов!) А в другом магазинчике – игрушечные кошки, собачки и медведи. Правда, цены начинаются с 300 долларов.

Самым высоким зданием Старого города является Собор Святого Петра. Его начали строить в 1160 г., и это строительство продолжалось веками, причем из-за пожаров приходилось перестраивать старые части. Поэтому снаружи собор похож на «сборную солянку»: портико в стиле неоклассицизма (не?) сочетается с двумя разными по стилю боковыми башнями, а между ними поднимается странный зеленый шпиль, пристроенный в конце 19-го века. Внутри же нет этого эклектизма: в 1535 г. жители Женевы приняли Протестантизм и разгромили большую часть внутреннего убранства, в том числе алтари и иконы, скульптуры и ограны, только витражи не пострадали. В глубине собора стоит «стул Кальвина», а рядом с собором находится «Аудитория Кальвина» – небольшая церковь постройки 13-го века. После принятия городом Протестантизма, в Женеву стали съезжаться беженцы со всей Европы, многие из которых не говорили по-французки, и Кальвин отдал это здание для служений на разных языках, и так оно стало первым в Женеве международным и многоязычным зданием. В том числе, в 1550-м г. здесь проповедовал Джон Нокс. Даже сегодня в этой церкви проводятся служения на разных языках, в том числе на голландском и итальянском.

Рядом с Собором находится Отель де Вилль (Городской Совет), который уже более пятисот лет служит политическим центром Женевы. Здесь и сегодня собирается Государственный Совет. В этом здании были подписаны многочисленные договоры, заседали конференции (увы, не наша!) и принимались знаменитые гости. Здесь же находится зал «Алабама», названный в честь Британского судна «Алабама», которое стало цетром переговоров, проводимых в этом зале в 1872 г., в результате которых был подписан первый международный договор арбитрованный третьей стороной. В этом зале 18 августа 1864 г. прошла первая ассамблея Женевской конвенции, в результате которой была основана организация Красного Креста, а 15 ноября 1920 г. здесь же проводилась первая ассамблея Лиги Наций.

С архитектурной точки зрения, самый интересный элемент – это длинный вьющийся мощенный пандус (похожий на лестницы на картинах Эшера), по которому члены Государственного Совета могли подниматься, не слезая с лошадей. А еще по пандусу можно было затаскивать наверх пушки, которые сегодня стоят в Старом Арсенале, напротив Отель де Вилль.

За зданием Отель де Вилль находится Променад де ля Трей – длинный романтичный сквер, обрамленный каштанами. Согласно традиции, крайнее дерево слева является официальным деревом Женевы, а день, когда на нем распускается первая почка, официально считается первым днем весны. Записи этих данных (с 1818 года!) хранятся в Отель де Вилль. В этом сквере находится самая длинная деревянная скамейка в мире (126 метров!), а с площадки открывается захватывающий дух вид на город.

Перед тем как покинуть Старый город, я заглядываю в небольшой ресторанчик, где заказываю «фондю» (блюдо из растопленного сыра, поданного прямо в кастрюлке на горелке, в который макают кусочки хлеба, нанизанные на длинную вилку). Поедаю я это лакомство сидя за маленьким столиком на улице, но приходится поделиться с птицами, слетевшимися на угощение.

После этого ужина я спускаюсь вниз на Пляс Нёф, прохожу мимо Консерватории музыки и Оперного театра «Гранд Театр». История этого театра так же драматична, как и хорошая опера: построенный в 1879 году, он был точной репликой парижской Опера-Гарнье (то-то мне сразу показалось, что я его уже где-то видела). А 1 мая 1951 года во время репетиции вагнеровской «Валькирии», в которой Брунхильда окружена кольцом огня, загорелась сцена, а за ней и весь театр. За несколько часов от театра остались «только рожки да ножки». В течение десяти лет театр строился заново, и теперь он еще больше и красивее (и говорят, там необыкновенно красивый сценический занавес). Надеюсь, они хотя бы установили противопожарную сигнализацию…

Бульвар Сэнт-Жорж ведет меня мимо знаменитого кладбища Плэнпалэ (здесь похоронен Жан Кальвин) обратно в гостиницу…

Итак, результаты первого дня в Женеве: шоколад – есть, сыр – есть, часы (цветочные) – есть. Программа-минимум по Швейцарии выполнена. Хотя еще многое хочется посмотреть. Но следующие два дня я провожу на конференции, в здании Женевского Университета под странным названием Юни-Май. На следующую прогулку я выбираюсь только в четверг…

Итак, в четверг я снова выхожу на прогулку по городу. Погода не такая удачная, моросит мелкий дождичек (значит скоро будет «после дождичка в четверг»!). Я снова иду в Старый город, хочется осмотреть все еще более внимательно. Поднимаюсь я в Старый город по уже знакомой мне улочке Тертасс, мимо дома де Соссюра. Первая цель – Дом-Музей Тавель. Это самый старый дом в Женеве, который со своим необычно серо-синим фасадом представляет собой прекрасный пример средневековой жилой архитектуры. Необычен он уже и тем, что именно жилых домов со времен средневековья сохранилось очень немного, церквей и храмов – гораздо больше. Так, собственно, было всегда: в любой войне, враги в первую очередь разрушали жилые здания, а храмы берегли: хоть и не свой бог, а кто его знает, может еще и отомстить…

Но это мы отвлеклись. Дому Тавель повезло, его никто не разрушал, правда он сгорел от пожара в 1334 году и был после этого перестроен аристократической женевской семьей Тавель, которые придали дому вид одновременно и замка, и городского дворца. В последующие столетия, дом Тавель переходил из рук в руки, а 1963 году был куплен городскими властями и реставрирован. Сегодня это музей истории города, но рассказывает он не о королях и битвах, а о повседневной жизни горожан в течение веков. Здесь расположены коллекции мебели, посуды, серебра, гравюр и фотографий, а также … дверей! На чердаке расположен макет Женевы 1850 года (сделанный в 1896 г.). Но больше всего меня поражают картины вышитые гладким стежком изображающие городские сцены. Это ж надо какое терпение иметь! Это вам не закладочки крестиком вышивать. А еще мне повезло с выставкой посвещенной очень популярному в Женеве девятнадцатого века виду изобразительного исскуства – силуэту (или еще «декупажу»). Силуэты как вырезанные из бумаги, так и нарисованные (обычно черной краской или на бумаге, или на фарфоре). Причем здесь не только портреты, но и пейзажи, и жанровые сценки. Одна из них изображает даму и кавалера под раскидистым деревом, на котором можно увидеть каждый листок! А другая картина изображает семью, дочь которой показывает своим родителям … эту самую картину. Получается картина в картине. Здорово!

После дома Тавель, я отправляюсь на площадь Пляс дю Бург де Фур, в центре которой расположен фонтан с цветами (построенный в 18-м веке), а по краям – многочисленные кафе, кондитерские и бистро в домах постройки 16-го, 17-го и 18-го веков. Со времен Древнего Рима это была торговая площадь, а сегодня это скорее ресторан под открытым небом, а на углу приютился Палэ де Жюстис (здание суда). Чуть ниже Пляс де ля Мадлен, небольшая площадь с детской каруселью. Мой нос заводит меня в небольшой магазинчик, торгующий оливковым маслом, оливками и прочими «итальянскими» продуктами. Запах, слава Богу, бесплатный…

Но есть-то хочется! Поэтому начинаю присматриваться и к меню окружающих площадь ресторанов (очень удобно то, что по закону все рестораны должны вывешивать меню на улице, так что никаких неудобных ситуаций внутри не получается). Одни названия ресторанов чего стоят: «У ножек поросенка», «Мясоед»… Я останавливаю свой выбор на ресторане «Лез Армюр», который рекламирует себя тем, что здесь лет десять тому назад едал Билл Клинтон. Впрочем, выбор мой оказывается хорошим: не только можно похвастаться, что мы, мол, с Биллом ели в одном ресторане, но еще и симпатично (зал украшен доспехами и мушкетами), и вкусно, и не дорого. А главное, что этот ресторан привлекает американских туристов, а они – в основном – не курят. Это здорово, и я возвращаюсь сюда в свой последний вечер в Женеве. «Дежурное блюдо» в этот четверг – шашлыки из говядины и маленьких сосисочек «мергез» в томатном соусе с фаршированными помидорами и запеченным с неизбежным сыром картофелем. А грушевый пирог заслуживает целую оду, только что я их писать не умею…

Третья прогулка по Женеве (в пятницу) проходит под девизом «Женева религиозная». Начинаю я ее с парка Де Бастьон и Стены Реформаторов. Эту стену начали строить в 1909 году в честь 400-летия со дня рождения Жана Кальвина и 350-летия основания Женевской Академии. Задняя часть стены – это остатки старых фортификационных сооружений, которые окружали город до середины 19-го века. В середине стены – четыре пятиметровых фигуры великих реформаторов (чем-то напоминает гору Маунт Рашмор в США):

  • Гийом Фарель (1489-1565), один из первых протестанских проповедников в Женеве
  • Жан Кальвин (1509-1564), «протестанский папа»
  • Теодор де Бэз (1513-1605), первый ректор Академии
  • Джон Нокс (1513-1572), основатель шотландского пресбитерианства.

Остальную часть стены занимают скульптуры и рельефы, изображающие основные события в 150-летней истории Протестантизма.

После Стены Реформаторов я огибаю Старый город и выхожу к Музею исскуства и истории. Монументальное здание в стиле классицизма, построенное между 1903 и 1910 годами, вмещает в себя по-настоящему энциклопедический музей, посвященный западной цивилизации «от древности до наших дней». После других женевских музеев, каждый из которых посвящен отдельной узкой теме (например, музей часов, к сожалению закрытый на реставрацию, или музей вилок-ножей, или музей курительных трубок, или фармацевтический музей, или музей стекла и фарфора, о котором подробнее ниже), такой энциклопедический музей производит удручающее впечатление и напоминает большой универмаг («вам кофе? ищите в отделе зубной пасты»), но тем не менее удается увидеть немало интересного:

  • кафельные печи, напоминающие подобные сооружения времен Петра Первого в Петергофе
  • потрясающее мраморное творение «Венера и Адонис» (скульптор – Антонио Канова)
  • коллекцию старинных музыкальных инструментов, в том числе клавесин 1777 года
  • выставку греческих и русских икон (как ни странно, я почему-то даже не читая подписей могла отличать русские иконы от греческих)
  • коллекцию русского серебра (подаренную музею какими-то русскими эмигрантами-аристократами), в том числе портсигар в виде лаптя, серебрянные чайные ложечки и щипчики для сахара, подстаканник необыкновенно красивой работы, кубок с изображением Медного Всадника и Александровской колонны.

После посещения Музея исскуства и истории я прогуливаюсь по окружающим его улицам. Самое интересное здесь – это Русская церковь со своими белыми стенами и золотыми луковками (отреставрированными в 1966 году). Она была построена в 1866 году на деньги, дарованные великой княжной Анной Федоровной (невесткой императора Александра Первого и тетей королевы Виктории), которая в течение многих лет жила в Женеве. В этой церкви хранятся многочисленные иконы 16-го – 20-го веков, но мне не удалось зайти внутрь. Впрочем, на один день достаточно икон.

На обратном пути я прохожу мимо Пти Палэ (дословно, Маленький дворец), в котором расположен музей французского модернизма (1870-1930), но туда я уже не захожу. Хорошего понемножку.

В пятницу вечером у нас конференциальная вечеринка, которая проводится в холле (до сих пор действующей!) корпорации мушкетеров. Прямо как в романе Дюма! Не хватает только старинных костюмов, ну и кавалерам можно было бы прибавить галантности…

А в субботу (последний день конференции) мне удается посетить только одну достопримечательность Женевы – «блошиный рынок» на площади Плэн де Плэнпале. Правда, и «блохи» тут швейцарские, то есть дорогие. Но посмотреть интересно.

«В воскресный день с сестрой моей
мы вышли со двора.
Я поведу тебя в музей,
сказала мне сестра»

Так и я, воскресный (и увы, последний) день в Женеве я решила посвятить музеям. Их здесь несколько десятков. Но в этот день я хочу впервые выбраться на Правый берег.

Начитаю я с посещения острова Руссо. В 16-м веке он был бастионом, с 1628 года здесь были верфи (тогда он назывался «островом лодок»), и только в 1832 году он был соединен пешеходным мостиком с мостом Берг и назван в честь великого женевского философа Жан-Жака Руссо, который за неимением при его жизни моста приплывал сюда на лодке: еще одно подтверждение того, что физические упражнения способствуют улучшению мыслительного процесса.

Следующая остановка – набережная Мон-Блан и Монумент Брансвик, мавзолей герцога Брансвика, который оставил городу немалую сумму денег (вообще создается впечатление, что в Женеву слетаются богатые люди, как пчелы на мед; впрочем, это и понятно: красота здесь, как природная, так и созданная человеком, а за все надо платить!)

Эта часть города – финансовый центр. На зданиях увесистые золотые таблички «частный банк». Один из них носит имя Яков Сафра. «Евреи, евреи, кругом одни евреи»… Впрочем, за наших приятно!

В воскресенье (как и в пасхальный понедельник) все закрыто. Утром на улицах еще никого, только туристы, которым, как и мне, не терпится натереть ноги, и одна местная семья с тремя детьми (все на роликах и велосипедах). Даже центр туристической информации закрыт (интересно, где получают информацию о часах работы центра туристической информации?). Правда, что мне очень понравилось – это то, что в Женеве на всех улицах таблички с названиями (с картой не заблудишься) и с кратким описанием того, в честь кого названа эта улица (годы жизни, чем знаменит). Так что даже просто блуждая по улицам можно много чего узнать.

Мой путь лежит мимо железнодорожного вокзала Корнавэн и на север…

А в северной части города находится Палэ де Насьон – здание ООН (а также здания других международных организаций обозначаемых неудобоваримыми сокращениями). Прохожу мимо ворот, из которых за Арафатом выбегала Мадлен Олбрайт…

Здание ООН в Нью-Йорке – есть, здание ООН в Женеве – есть.

Интерестно, что там получилось у моего попутчика?..

За зданием ООН – Музей Арианна, единственный в Швейцарии музей посвященный целиком и полностью керамике и стеклу. Посещение бесплатно и стоит того. Свыше 20 тысяч предметов иллюстрируют историю фарфора, фаянса и стекла. Само здание, расположенное в красивом парке, построено Густавом Ревейо в стиле неоклассики и необарокко. Оно кажется вывернутым наизнанку: наружние стены розового и нежно-зеленого цветов кажутся более подходящими для внутреннего убранства какого-нибудь будуара, а внутри коллонада галлереи второго этажа создает впечатление внутреннего дворика.

Итак, парк – одна штука, музей – одна штука…

Второй музей дня – Музей Организации Красного Креста и Красного Полумесяца. Этот музей – считающийся одним из лучших в Европе – оставляет неизгладимое впечатление.

  • Вход в музей из застекленного двора, который окружает вас вашими отражениями на фоне группы замотанных и ослепленных фигур, символизирующих нарушение прав человека. Внутри, над входом – цитата из Достоевского «Каждый за нас в ответе перед всеми остальными за все».
  • В начале экспозиции портреты Николая Пирогова и Флоренс Найтингейл и фильм о битве при Сольферино (июнь 1859 г.), которая побудила Анри Дюнана к созданию международной организации для помощи раненным и пленным.
  • Документы связанные с подписанием Первой женевской конвенции в 1864 году (она впервые в истории определила правила ведения военных действий и привела к основанию Красного Креста).
  • Десятки стелажей с 7 миллионами карточек времен Первой мировой войны, на которых записаны данные о военнопленных для того, чтобы их можно было найти и воссоединить с их семьями.
  • Коллекция открыток времен Первой мировой войны (некоторые из них подписанные, а другие нет).
  • Санитарные сумки разных стран времен Первой и Второй мировой войны, пачки ваты, бинты, хирургические инструменты.
  • Камера заключения, три метра на два, в которой согласно отчету работника Красного Креста содержались 17 человек (34 отпечатка ног на бетонном полу помогают представить себе условия их содержания).
  • Стена Времени, где год за годом перечислены войны и бедствия, унесшие более 100 тысяч жизней, со времени основания Красного Креста до 1991 года. Интересно (и грустно) заметить, что природа не каждый год обрушивалась на человечество, а вот войны и вооруженные конфликты были в каждом году!

Остальную часть дня я провожу в прогулках по паркам. Всего посещаю в этот день семь парков:

В парке Перль дю Лак – откуда мне виден сам Мон-Блан!!! – я посещаю еще один (третий на этот день!) музей, Музей истории науки. Он расположен в одном из красивейших зданий в Женеве – вилле Бартолони, построенной в 1828 году в стиле неоклассицизма и названной в честь ее бывшего владельца и основателя женевской консерватории. Этот музей – единственный в своем роде в Швейцарии – представляет удивительную коллекцию старинных научных интрументов (барометров, микроскопов, солнечных часов, астролябов), книг и документов. Меня больше всего привлекает (или отталкивает?) коллекция медицинских инструментов – брррр!!!

Вот и заканчивается моя поездка в Женеву, город парков и фонтанов, музеев и памятников, узких улочек и дорогих магазинчиков, город сыра, шоколада и часов.

Жалко уезжать, но если не уехать, то никогда не вернуться…

До свидания, Женева! До свидания, Швейцария!

… И последнее: когда я выхожу из самолета в Нью-Йорке и прощаюсь со стюардессой по-французски «О ревуар!», она отвечает мне (тоже по-французски) «Бон ваканс», счастливого отпуска. Какой уж тут отпуск! Прийдется мне снова учить английский…